Крысолов - Страница 27

Стас опять почесал щеку. Правую.

Кажется, Марго не заметила. Меланхолично и неспешно продолжала:

— Что ж, может быть, я действительно одна из них и на самом-то деле ничего из себя не представляю…

Марго кинула на Стаса быстрый взгляд.

Ох уж эти женщины, особенно юные… Даже вполне искренно жалуясь на то, что в них видят только человеческих самок, все равно будут проверять, какое впечатление они производят на мужчину…

— Ты в самом деле так думаешь? — спросил Стас.

Черт его знает, лукавит она или нет…

В юном возрасте мир кажется полным чудесных людей, один умнее и тоньше другого. Там, где взрослый видит глупость и ограниченность собеседника, умная юница подозревает мудрость, недоступную ей — из-за ее малого, как ей самой кажется, возраста и опыта. Все кажется глубже, сложнее… И даже когда собеседник откровенно тупит, умная юница может думать, что он просто играет, прикидывается дураком…

Потом это проходит, к счастью. Или к сожалению? Иногда это очень здорово — верить, что за скрывшими небо тучами есть сверкающие звезды. Верить, даже если за тучами никаких звезд нет…

— Я не знаю, — сказала Марго, пристально глядя на Стаса.

На этот раз точно не лукавит.

Или он ничего не понимает в людях…

Марго снова уставилась сквозь лобовое стекло. Снова медленно и неспешно потекли ее слова, как падающие в ленивую реку золотые листья.

— Тогда я, помню, ужасно разозлилась, но приняла новые правила игры. Уж если быть такой, какой должна быть нормальная девушка, то есть без претензий на что-либо, то нужно быть лучшей… Как-то я посетовала на это человеку, с которым была давно знакома, и он удивленно ответил: добилась всеобщей любви, а теперь жалуешься?

Стас на миг оторвался от дороги, стрельнул глазами по Марго. Хм… Интересно, что за человек?

Сколько прошло? Три года?.. Нет, больше… Черт возьми, уже почти четыре года пролетело!

Пожар был осенью. Значит, три с половиной года. Почти четыре…

А четыре года бывают разные. Одно дело со ста до ста четырех и совсем другое с четырнадцати до восемнадцати. В этой девушке есть что-то от той Риты-Ритки-Маргаритки, Рикки-Тики-Тави. И все-таки это совсем другой человек. То была девчонка. Уже в периоде созревания — но все-таки еще девчонка.

Теперь — женщина. Еще юная, но уже женщина. И не просто женщина, а юная леди высшего класса. Впрочем, это-то как раз неудивительно. У ее отца прекрасный вкус на женщин. Своей матери Марго, наверно, даже не помнит, но вокруг ее отца всегда были женщины.

Именно что женщины. Таких не назовешь дамочками, презрительно скривив губы. Да, Марго было с кого брать поведенческие паттерны настоящей леди, выражаясь суконным психологическим арго.

— Не знаю, почему говорю все это тебе… — сказала она. — Прости, наверное, я гружу…

Ну и что тут ответишь? Обычно лучше всего помогло бы что-то вроде: “Не страшно, у тебя классный голос”.

Или еще что-нибудь чуточку фривольное. У женщин зона коры, отвечающая за речь, смыкается с сексуальной.

Но это обычно. А Марго, наоборот, хочет, чтобы в ней прежде всего видели личность. Тогда — честно?

— По-моему, ты слишком серьезно все воспринимаешь, — сказал Стас. — Твой отец в курсе, где ты сейчас?

— Нет, конечно!

Стас еще раз глянул в зеркало заднего вида. Кажется, вдали, на совершенно пустой улице, опять мелькнуло что-то белое. Но если там что-то и было, то уже скрылось. А может, просто показалось? Из-за этого жучка на лестнице, который он не нашел. А может быть, его вообще нет… У страха глаза велики.

Но, однако, три раза — это уже слишком для шуток подсознания.

Ладно, ничего. На заднем сиденье есть сканер. Пройтись по Марго и ее сумочке — минута. Если на ней жучок, обнаружить его не проблема.

Только делать это надо в нужный момент. Чтобы те, сзади, не успели сообразить, что обнаружены.

— Решила пожить самостоятельно? — спросил Стас.

— Ты хотел сказать, перебеситься? — улыбнулась Марго. — Неужели на самом деле я самая обычная девчонка и все мои мысли, все мои чувства так предсказуемы и так банальны?

— Начнем с того, что перебеситься требуется далеко не всем. А у тех, кому требуется, это проходит по-разному… — Стас усмехнулся. — Но только если мы продолжим эту тему, то далеко зайдем.

— Не любишь философствовать?

Стас сморщился, глядя на пустую дорогу впереди.

Любишь, не любишь… Не в этом дело. Это и объяснить-то толком трудно. Просто любые философствования через пару веков оказываются чушью, от которой пальцы в ботинках поджимаются. Один Кант с абсолютным пространством чего стоит… А, ладно. Не сейчас.

— Знаешь, что такое взрослеть? — спросил Стас.

— Хм… — Марго улыбнулась. — Ну и что же?

— Это значит свыкаться с компромиссами. С тем, что когда ты вырастешь, ты не изменишь мир, не сделаешь его совершенным. Что не облагодетельствуешь людей своей мудростью. Что войны не остановятся. Что родная страна вечно будет жить в дерьме, а в родном городе всегда будут ужасные дороги. Все больше и больше компромиссов, во все стороны, все шире и шире и все существенней и существенней… Пока не упрешься в то, что и сам-то ты далеко не идеален и с этим ничего не поделать… Ну что, и кто из нас грузит?

— Я знала, что найду в тебе достойного собеседника, — сказала Марго с улыбкой.

— Да?..

Главное, не забывать постепенно забирать к Садовому кольцу. По чуть-чуть, чтобы это было незаметно тем, в белой машине. А потом выкинуть жучка из сумочки Марго и нырнуть к кольцу напрямик. А за кольцо они черта с два сунутся. Кишка тонка.