Крысолов - Страница 121

121

Стас беззвучно выругался. Чтобы тебя за заднюю лапу, такого сообразительного!

— Вперед, — шепнул Стас. — Вперед, быстро!

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Шум верхнего мира слабел, слабел и наконец совсем пропал, растворившись в шуме брызг от шагов, в звонком стуке капель, сочащихся с потолка, в длиннохвостых эхах всего и вся, длящих и длящих каждый звук.

Юго-восток… Это куда же идем-то?

Куда-то вдоль Выставки?

Это если ничего не перепутал и туннель в самом деле идет на юго-восток…

Пискнуло.

Стас остановился.

— В чем дело?

Ч-черт…

Похоже, потеря планшетки и планов подземелий еще не самое худшее. Как общаться с крысами в полной темноте? Они же только пищать умеют. Это не членораздельная речь. Речь у них заменяет “пчелиный” танец. Но в темноте…

Можно, конечно, заставить Лобастого общаться на “да” и “нет”. Один писк и два.

Но это сколько же возможностей придется перебирать? Впереди может быть и рытвина, и провал, и завал, и поворот, и развилка…

Но и это еще куда ни шло. В конце концов, можно сделать остановку и тупо перебрать все варианты. А вот если впереди дикие крысы? И действовать надо быстро?

Впереди еще раз пискнуло. На этот раз явно Скалолазка. Нетерпеливые эти барышни, хоть в человечьей шкуре, хоть в какой…

Да и Рыжик с Ушастиком тоже нетерпеливо шлепали хвостами по воде. Это на человека теснота и темнота давят. А для них это — как возвращение домой. Лучше только прогулка по колбасному складу.

Стас сунул руки в карманы плаща. Обертка от шоколадки. Все.

Так, а что во внутренних карманах штанов?..

Ничего. Да и откуда? Таскать в плаще и неудобно, и опасно — либо вывалится в самый неподходящий момент и разобьется, либо заметит кто-то, кому замечать вовсе не обязательно. Вся аппаратура осталась в рюкзаке. В карманах пусто.

Ни-че-го.

Дьявол…

Об ноги потерлись. Довольно тревожно.

— Стоять, ждать, — скомандовал Стас.

Шагнул в сторону, нащупал боковую стену, привалился к ней. Медленно распрямился, пока не уперся головой в изгиб. Бегать в три погибели, чтобы не задеть головой какую-нибудь торчащую сверху арматурину, не очень-то приятно… Думать лучше спокойно, не отвлекаясь на желание распрямиться.

Так чем же заменить фонарик?

Поджечь что-нибудь?

Но что? И чем?

Блин, ну хоть какой-то источник света, хоть крошку, хоть капельку!

Надо-то совсем чуть! Можно приставить к самой морде Лобастого, и пусть танцует перед источником. Тут зажигалки было бы за глаза! Только нет зажигалки…

Стас сморщился.

Правая рука, ведомая каким-то кусочком подсознания, словно сама собой потянулась под мышку. Пальцы наткнулись на кобуру, и всю правую кисть прострелило болью насквозь: поврежденная связка на руке давала о себе знать.

А кобура-то все равно пустая, “хек” есть только в ле…

— Блин!

Ну да. “Хек”. С лазерным прицелом.

Стас выдернул пистолет из кобуры и включил прицел. На стене засветился тревожный оранжевый огонек. Обычно это был кружок. Но сейчас, в полной темноте, расширившиеся зрачки ловили каждую мелочь. Оранжевый огонек не был сплошным — нет, это скопище мелких, ярких точек. Спеклы, как их называет ученый люд. Микроинтерференция.

Да, паршивый фонарик из лазера… Узкий луч никуда не расходится.

Но это хоть что-то. Для затравки сойдет, а дальше можно и поработать.

Стас вытащил из внутреннего кармана купюру, отодрал угол — белый и прозрачный, чтобы можно было рассмотреть водяные знаки. Послюнявил и прилепил на прицел.

Пятно на стене пропало. Нет, не пропало. Пятно осталось. Только стало большим и тусклым. Едва заметным.

Стас нацелил пистолет под ноги.

Лобастый, Рыжик, Скалолазка… А вон и Ушастик. Едва различимы, но все-таки различимы. Стас присел.

Лобастый сообразил раньше остальных. Подскочил к самому дулу и закружился в крысином танце — но не так быстро, как обычно. Медленно, подчеркивая каждое движение. Словно обучал азбуке пчелиного танца тонкохвостого крысенка.

“Сорок”. “Разветвление”. “Два”. “Незнакомо”. “Делиться”. Вопрос.

Впереди, через сорок метров, развилка. То ли еще один коллектор вливается в этот, то ли отходит какой-то боковой туннель.

— Что там?

Пируэт. “Посмотреть”. Вопрос.

Не знает…

Ну, это понятно. Здесь крысы не гуляли ни разу. Они ведь только в центре хорошо ориентируются. Там, где можно гулять поодиночке, не опасаясь диких крыс. С цивильными крысами у них было полное взаимопонимание, этакий доброжелательный нейтралитет. А здесь, далеко за пределами Садового кольца, ни черта не ориентируются.

Разделиться надо.

Чтобы не упереться в тупик. Или в обвал. Или не забрести в логово диких крыс. Одна крыса может еще убежать, поняв ошибку — и скорость есть, и темнота для крыс не так страшна. Они же почти как летучие мыши, могут и по эху своих шажков ориентироваться, привыкли.

Одна крыса легко может тут затеряться. Спрятаться, в конце концов. Другое дело — сам. Топот, как от гиппопотама. И ход, как у слепого щенка. И человечиной пахнет. Словно чан свежесваренного кофе посреди изнывающего от голода осадного города. И то, что изнывают от голодной весны не люди, а дикие крысы, ничуть не успокаивает…

Надо разделиться.

— Скалолазка, вперед вправо. Рыжик, вперед влево. Ушастик, двадцать метров назад, прикрывать. А ты, умник, со мной. Готовишь доклады. Все ясно?

Четыре едва различимых кивка.

Стас выключил прицел. Надо беречь заряд. Аккумулятор прицела не вечный. Это не волшебный горшочек, который будет бесконечно выдавать на-гора энергию. Сдохнет, и что тогда? Даже не понять, что хотят сказать крысы…

121